Фридрих Ницше – цитаты
(страница 8)
Я меняюсь слишком быстро: мое сегодня опровергает мое вчера. Я часто перепрыгиваю ступени, когда поднимаюсь, — этого не прощает мне ни одна ступень.
Враги у вас должны быть только такие, которых бы вы ненавидели, а не такие, чтобы их презирать. Надо, чтобы вы гордились своими врагами, тогда успехи вашего врага будут и вашими успехами.
Они льстят тебе, как богу или дьяволу; они визжат перед тобою, как перед богом или дьяволом. Ну что ж! Они — льстецы и визгуны, и ничего более.
Наша вера в других выдает, где мы охотно хотели бы верить в самих себя. Наша тоска по другу является нашим предателем.
В своем друге ты должен иметь своего лучшего врага.
Вы жметесь к ближнему, и для этого у вас есть прекрасные слова. Но я говорю вам: ваша любовь к ближнему есть ваша дурная любовь к самим себе.
И когда они говорят: «Мы правы вместе», всегда это звучит так: «Мы правы в мести!»
Тяга к стаду старше происхождением, чем тяга к Я; и покуда чистая совесть именуется стадом, лишь нечистая совесть говорит: Я.
Моя первая человеческая мудрость в том, что я позволяю себя обманывать, чтобы не быть настороже от обманщиков.
Быть свободным от счастья рабов, избавленных от богов и поклонения им, бесстрашным и наводящим страх, великим и одиноким, — такова воля правдивого.
Пусть мужчина боится женщины, когда она любит: ибо она приносит любую жертву и всякая другая вещь не имеет для нее цены.
И когда проклинают вас, мне не нравится, что вы хотите благословить проклинающих. Лучше прокляните и вы немного!
Благороднее считать себя неправым, чем оказаться правым, особенно если ты прав.
Символы все — имена добра и зла: они ничего не выражают, они только подмигивают.
Таких не мало, которые потеряли свою последнюю ценность, когда освободились от рабства.
«Кто ищет, легко сам теряется. Всякое уединение есть грех» – так говорит стадо.
Они так холодны, что ищут себе тепла в спиртном.
Иному ты должен подать не руку, а только лапу – и я хочу, чтобы у твоей лапы были когти.
Злое дело похоже на нарыв: оно зудит, и чешется, и нарывает.
Иные бывают стариками в юности; но кто поздно юн, тот надолго юн.