Федор Михайлович Достоевский – цитаты
Есть три рода подлецов на свете: подлецы наивные, то есть убеждённые, что их подлость есть высочайшее благородство, подлецы стыдящиеся, то есть стыдящиеся собственной подлости, но при непременном намерении всё-таки ее докончить, и, наконец, просто подлецы, чистокровные подлецы.
Человек — деспот от природы и любит быть мучителем.
Закон саморазрушения и закон самосохранения одинаково сильны в человечестве!
Изобретатели и гении почти всегда при начале своего поприща (а очень часто и в конце) считались в обществе не более как дураками.
Ребенку можно все говорить, — все; меня всегда поражала мысль, как плохо знают большие детей, отцы и матери даже своих детей? От детей ничего не надо утаивать, под предлогом, что они маленькие и что им рано знать.
Правду говорят только те, у кого нет остроумия.
Да и неприлично великосветским людям очень-то литературой интересоваться. Гораздо приличнее желтым шарабаном с красными колесами.
Знаешь ли, что женщина способна замучить человека жестокостями и насмешками и ни разу угрызения совести не почувствует, потому что про себя каждый раз будет думать, смотря на тебя: «Вот теперь я его измучаю до смерти, да зато потом ему любовью моей наверстаю...»
Совершенство нельзя ведь любить; на совершенство можно только смотреть как на совершенство, не так ли?
Типичность — как ординарность, которая ни за что не хочет остаться тем, что она есть, и во что бы то ни стало хочет стать оригинальною и самостоятельною, не имея ни малейших средств к самостоятельности.
Он и не ожидал, что у него с такою болью будет биться сердце.
Ограниченному обыкновенному человеку нет, например, ничего легче, как вообразить себя человеком необыкновенным и оригинальным и усладиться тем без всяких колебаний.
А ведь главная, самая сильная боль, может, не в ранах.
В своей гордости она никогда не простит мне любви моей, — и мы оба погибнем.
Причины действий человеческих обыкновенно бесчисленно сложнее и разнообразнее, чем мы их всегда потом объясняем, и редко определенно очерчиваются.
Лучше быть несчастным, но знать, чем счастливым и жить... в дураках.
Что ложью началось, то ложью и должно было кончиться; это закон природы.
Ничему не удивляться, говорят, есть признак большого ума; по-моему, это в равной же мере могло бы служить и признаком большой глупости.
Есть люди, которых почему-то приятно видеть подле себя в иную тяжелую минуту.
Мы все до комизма предобрые люди...
Загрузка ...