Свет – цитаты
(страница 12)
Мудр не тот, кто отвергает, тот мудр, кто отбирает и сочетает проблески света, откуда бы они не исходили.
Весы правосудия: темнота против света, жестокость против сочувствия, похоть против любви. И всегда этот неизменный сокровенный вопрос: «Что ты сделал со своей жизнью?»
- У нас за свет не плачено третий месяц. Сказали, что если завтра не заплатим, то свечей больше не дадут и канделябры снимут.
Изображать одно хорошее, светлое, отрадное в человеческой природе — значит скрадывать правду. Света без теней изобразить нельзя.
Когда имеешь власть над женщиной, самой красивой во всей Франции, можно желать только одного — чтобы исчез свет и наступил мрак, ибо во мраке ждет нас блаженство.
Так ждать, чтоб даже память вымерла,
Чтоб стал непроходимым день,
Чтоб умирать при милом имени
И догонять чужую тень,
Чтоб не довериться и зеркалу,
Чтоб от подушки утаить,
Чтоб свет своей любви и верности
Зарыть, запрятать, затемнить,
Чтоб пальцы невзначай не хрустнули,
Чтоб вздох и тот зажать в руке.
Так ждать, чтоб, мёртвый, он почувствовал
Горячий ветер на щеке...
Женщины начисто лишены воображения. Они уверены, что достаточно их присутствия, чтобы заполнить жизнь. Но в мире так много всего другого. Они не подозревают даже, что в мире есть еще что-то. Мало кто из них об этом догадывается. Впрочем, то не их вина. Просто они боятся. Им и в голову не приходит, как много всего вокруг. Вокруг земля. Можно лежать на земле, на песке, чтобы в голове было пусто и веял легкий ветерок. Можно ходить и смотреть по сторонам, и делать что-нибудь, строить каменные дома для людей, делать для них машины, давать им свет или что-нибудь еще, что каждый мог бы получить, — и они бы потом тоже могли ничего не делать, могли бы лежать на песке, на солнце, с пустой головой, и спать с женщинами.
Кто сам в себе носит солнце и жизнь, не станет искать света где-то на стороне.
Простой стиль подобен яркому свету. Он сложен, но этого нельзя заметить.
Почему надо становиться некрасивой, чтобы произвести на свет новое существо?
Тот, кто светит отраженным светом, нередко думает, что светил бы ярче, если б источник света погас.
Внешние, видимые, осязаемые знаки и символы счастья, расцвета появляются тогда, когда на самом деле всё уже идёт под гору. Для того, чтобы стать зримыми, этим знакам потребно время, словно свету звезды — ведь мы не знаем, гаснет она или совсем угасла в тот миг, когда светит нам всего ярче.
Когда тень бледнеет и исчезает, угасающий свет становится тенью другого света. Так и ваша свобода, теряя оковы, сама становится оковами большей свободы.
Человек XXI века – это язычник: в нем нет внутреннего света, он много разрушает и мало создает, и, главное, он не чувствует в своей жизни присутствия Бога.
Создание, представленное очам моим, было так сверхчеловечески прекрасно, что могло быть послано лишь небом или адом. Она не была обыкновенной девушкой, созданной из персти земной и скудно освещенной изнутри мерцающим лучом человеческой души. То был ангел! Но ангел мрака, сотканный из пламени, а не из света.
В беспредельном и смутном мраке чувствуется присутствие чего-то или кого-то, но от этого живого веет на нас холодом смерти. Когда закончится наш земной путь, когда этот мрак станет нам светом, тогда и мы станем частью этого неведомого мира.
Если есть что-либо более страшное, чем плоть, погибающая от недостатка хлеба, так это душа, умирающая от жажды света.
Юность даже в своих горестях сохраняет в себе достаточно света.
Моя душа, как медаль, имеет две стороны: одну светлую, другую тёмную.
Беззащитно сердце человеческое?! А защищенное — оно лишено света, и мало в нем горячих углей, не хватит даже чтобы согреть руки.