Томас Манн – цитаты

О смерти ни один человек, если бы он ожил, ничего не смог бы толком рассказать, ведь смерть не переживают. Мы приходим из тьмы и уходим во тьму, между этим лежат переживания, но начало и конец, рождение и смерть нами не переживаются, они лишены субъективного характера, как события, они целиком относятся к сфере объективного.

Время — не такое, как на вокзальных часах, где большая стрелка рывком отмечает сразу протекшие пять минут, а скорее такое, как на крошечных часиках, когда движение стрелки остаётся неуловимым, или такое, когда незримо для глаз растёт трава, хотя втайне она все же вырастает, и в один прекрасный день это становится совершенно очевидным.

Ни одного сколько-нибудь связного суждения, ни одной отвлечённой мысли человек не выскажет без того, чтобы не выдать себя с головой, бессознательно не вложить в них всё своё «я», не передать символически лейтмотив и исконную проблему всей своей жизни.

Говорят, что, когда ждёшь, время тянется. Но вместе с тем — и это, пожалуй, ближе к истине — оно летит даже быстрее, ибо ожидающий проглатывает большие массы времени, не используя их и не живя ради них самих.

Ждать — значит обгонять, значит чувствовать время и настоящее не как дар, а как препятствие.

Человек живёт не только своей личной жизнью, как отдельная индивидуальность, но — сознательно или бессознательно — также жизнью целого, жизнью современной ему эпохи.

Любовь — ничто, если в ней нет безумия, безрассудства, если она не запретна, если боится дурного. А иначе — она только сладенькая пошлость, годная служить темой для невинных песенок.

Обиды должны быть нанесены преднамеренно, иначе это не обиды.

Когда говорят только глаза, они обращаются на «ты», если даже губы ещё ни разу не произнесли «вы».

Есть люди, с которыми нелегко жить, но которых невозможно покинуть.

Трагедия и комедия сделаны из одного теста и достаточно слегка изменить освещение, чтобы из первой получилась вторая и наоборот.

Другая, не менее привлекательная сторона одаренности – пресыщенность, равнодушие, безразличие, устало-ироническое отношение к любой истине; ведь не секрет, что именно в кругу умных, бывалых людей всегда царит молчаливая безнадежность.

Наш скептицизм, нашу угрюмую сдержанность люди часто принимают за ограниченность, тогда как на самом деле мы только горды и малодушны.

Если ты одержим какой-то мыслью, то она подстерегает тебя на каждом шагу, даже в воздухе ты чуешь её запах.

Мы, люди, придумали телеграф и телефон и еще кучу всяких современных новинок, — что правда, то правда. А как посмотришь на звезды, сразу понимаешь, что в сущности мы только черви, жалкие черви, и ничего больше.

Есть ли на свете иной героизм, кроме героизма слабых?

Любящий ближе к божеству, чем любимый, ибо из этих двоих только в нем живет бог.

Одиночество порождает оригинальное, смелое, пугающе прекрасное — поэзию.

Божеством быть легче, чем героем.

Тот не живёт, кто живёт только настоящим.