История – цитаты
(страница 12)
Вся история человечества — это любовь и насилие.
Фатализм в истории неизбежен для объяснения неразумных явлений. Чем более мы стараемся разумно объяснить эти явления в истории, тем они становятся для нас неразумнее и непонятнее.
— Я свел всю историю к одному уравнению.
— Как е равно эм цэ и маленькая двойка?
— Еще проще: просто е.
Женщины умнее мужчин, и история это не раз подтверждала.
Я всю свою жизнь изучал историю и могу вспомнить лишь две или три войны, которые мне показались разумными, да и на их счёт есть у меня сомнения.
Самые жуткие злодеи в мировой истории руководствовались добрыми намерениями.
В лучшем случае, историю трудно осознать; в худшем — невозможно, поскольку она представляет собой безжизненное нагромождение сомнительных сведений.
История имеет такое же отношение к истине, что и теология к вере, а именно — никакого.
Оттого, что мы будем сидеть в классах, рыться в энциклопедиях и в учебниках истории, мы не станем мудрее.
— Умирать душой вместе с ближним... неужели вы нам такого пожелали бы?
— Может, тогда ваша история была бы менее кровавой.
Жизнь женщины — это нескончаемая история увлечений.
Истории нужны легенды, отчаянные подвиги и благородные примеры, пламенные речи, храбрые герои и великие победы, победители забывают предательство и трусость, лицемерие и кровь, правда остается правдой, а ложь становится историей.
А. К. Толстой когда-то писал: «Когда я вспомню о красоте нашей истории до проклятых монголов, мне хочется броситься на землю и кататься от отчаяния». В русской литературе еще вчера были Пушкины, Толстые, а теперь почти одни «проклятые монголы».
После поэта остаются книги, после художника — полотна, после государственного деятеля — страницы истории. А после человека? Разве что память, немного света и тепла.
Именно безумный план и должен удаться. Великие люди в истории не раз делали вещи, которые поначалу всем казались чистым безумием.
История — это гвоздь, на который я вешаю свою картину.
Историк — властелин минувших эпох.
Чем больше человек способен откликаться на историческое и общечеловеческое, тем шире его природа, тем богаче его жизнь и тем способнее такой человек к прогрессу и развитию.
Время — железная логика истории.
Бывают истории, которые промелькнут и исчезнут, как птицы, но навсегда остаются в памяти у людей, ставших невольными их очевидцами.
Константин Георгиевич Паустовский, "Ручьи, где плещется форель"
Загрузка ...