Томас Манн – цитаты

Внутренние переживания человека тем сильнее, тем острее, чем уединённее, спокойнее, бесстрастнее он живёт внешне.

Любовь — ничто, если в ней нет безумия, безрассудства, если она не запретна, если боится дурного. А иначе — она только сладенькая пошлость, годная служить темой для невинных песенок.

Другая, не менее привлекательная сторона одаренности – пресыщенность, равнодушие, безразличие, устало-ироническое отношение к любой истине; ведь не секрет, что именно в кругу умных, бывалых людей всегда царит молчаливая безнадежность.

Антикоммунизм — величайшая глупость XX века.

Безумие — понятие достаточно зыбкое, и люди мещанского склада произвольно орудуют им, руководствуясь сомнительными критериями. Границу разумного они проводят наспех и очень близко от себя и своих пошлых убеждений, а все, что находится за нею, объявляют сумасшествием.

Война — всего лишь трусливое бегство от проблем мирного времени.

Искусство — самый прекрасный, самый строгий, самый радостный и благой символ извечного, не подвластного рассудку стремления человека к добру, к истине и совершенству.

Театр превращает толпу в народ.

Талант есть способность обрести собственную судьбу.

В культурном отношении однополая любовь явно так же нейтральна, как и другая; в обеих всё решает индивидуальный случай, обе родят низость и пошлость, и обе способны на нечто высокое.

Тот не живёт, кто живёт только настоящим.

Одиночество порождает оригинальное, смелое, пугающе прекрасное — поэзию.

Праздновать прошлое приятно, когда радуешься настоящему и будущему.

Без стыда оборачивать в свою пользу неблаговидную ситуацию — это и есть жизнеспособность.

Разве каждый человек не ошибка, не плод недоразумения? Разве, едва родившись, он не попадает в узилище? Сквозь зарешеченные окна своей индивидуальности человек безнадежно смотрит на крепостные валы внешних обстоятельств, покуда смерть не призовет его к возвращению на родину, к свободе.

То, что мы есть, то, что мы можем и что имеем, кажется нам жалким, серым, недостаточным и скучным; а на то, что не мы, на то, чего мы не можем, чего не имеем, мы глядим с тоскливой завистью, которая становится любовью, — хотя бы уже из боязни стать ненавистью.

Ох уж мне это человечество! Его духовное развитие не поспевает за техническими его успехами, далеко отстаёт от них.

Если ты одержим какой-то мыслью, то она подстерегает тебя на каждом шагу, даже в воздухе ты чуешь её запах.

Наш скептицизм, нашу угрюмую сдержанность люди часто принимают за ограниченность, тогда как на самом деле мы только горды и малодушны.

Человек живёт не только своей личной жизнью, как отдельная индивидуальность, но — сознательно или бессознательно — также жизнью целого, жизнью современной ему эпохи.