Михаил Лермонтов – цитаты
(страница 6)
Музыка после обеда усыпляет, а спать после обеда здорово: следовательно, я люблю музыку в медицинском отношении.
Грустно, а надо признаться, что самая чистейшая любовь наполовину перемешана с самолюбием.
Я желал, чтобы вы жили вечно, и чтоб я мог вечно мстить вам.
Наряды необходимы счастью женщины, как цветы весне.
Я тот, чей взор надежду губит;
Я тот, кого никто не любит;
Я бич рабов моих земных,
Я царь познанья и свободы,
Я враг небес, я зло природы,
И, видишь, — я у ног твоих!
А ты не знаешь, что такое значит
Когда мужчина — плачет!
О! в этот миг к нему не подходи:
Смерть у него в руках — и ад в его груди
Жизнь — банк: рок мечет, я играю
И правила игры я к людям применяю.
Что ж делать?.. Речью неискусной
Занять ваш ум мне не дано...
Всё это было бы смешно,
Когда бы не было так грустно.
Ах, подарки! Чего не сделает женщина за цветную тряпичку!..
– Заметьте, любезный доктор, что без дураков было бы на свете очень скучно!
Разочарование, как все моды, начав с высших слоев общества, спустилось к низшим, которые его донашивают, и нынче те, которые больше всех и в самом деле скучают, стараются скрыть это несчастье, как порок.
При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете — дороже жизни, чести, счастья!
Сострадание — чувство, которому покоряются так легко все женщины, впустило свои когти в ее неопытное сердце.
Я опять ошибся: любовь дикарки немногим лучше любви знатной барыни; невежество и простосердечие одной так же надоедают, как и кокетство другой.
Ничего не отвергать решительно и ничему не вверяться слепо.
Мы расстаемся навеки; однако ты можешь быть уверен, что я никогда не буду любить другого: моя душа истощила на тебя все свои сокровища, свои слезы и надежды.
Еще минута, и я упал бы к ногам ее...
— Что до меня касается, то я убежден только в одном...
— В чем это?
— В том, что рано или поздно в одно прекрасное утро я умру.
— Я богаче вас, у меня, кроме этого, есть еще убеждение — именно то, что я в один прегадкий вечер имел несчастие родиться.
Думая о близкой и возможной смерти, я думаю об одном себе: иные не делают и этого. Друзья, которые завтра меня забудут или, хуже, возведут на мой счет бог знает какие небылицы; женщины, которые, обнимая другого, будут смеяться надо мною, чтоб не возбудить в нем ревности к усопшему, — бог с ними! Из жизненной бури я вынес только несколько идей — и ни одного чувства. Я давно уж живу не сердцем, а головою. Я взвешиваю, разбираю свои собственные страсти и поступки с строгим любопытством, но без участия.
На воздушном океане,
Без руля и без ветрил,
Тихо плавают в тумане
Хоры стройные светил.
Загрузка ...