Газета – цитаты
(страница 2)
За всю неделю ни одной мировой катастрофы! Для чего же я покупаю газеты?
Газета — способ сделать невежественных людей еще более невежественными, а безумных — еще более безумными.
Давно замечено, что чтение газет, особенно если придать себе сосредоточенный вид, внушает окружающим почтение и ограждает от лишних контактов.
— А чего ж мне бояться? Не в лесу живём и не в Америке.
— А что ж, в Америке страшно, что ли?
— Страшно. О том в газетах писали.
Честность для газеты — то же самое, что добродетель для женщины.
Если бы было запрещено безнаказанно столько врать, было бы меньше газет.
Газета — естественный враг книги, как шлюха — естественный враг порядочной женщины.
Газета приучает читателя размышлять о том, чего он не знает, и знать то, что не понимает.
Газета — двигатель прогресса. И почитать, и накрыться, и огонь разжечь.
Газета — портативная ширма, за которой мужчина, сидящий в трамвае, прячется от стоящей рядом женщины.
Окно в мир можно закрыть газетой.
Газета — великая сила, но подобно тому, как ничем не сдерживаемый поток заполняет берега и истребляет посевы, так и не подчиненное контролю перо журналиста служит только для разрушения. Если контроль приходит со стороны, он оказывается ещё губительнее, чем отсутствие контроля. Контроль приносит пользу лишь тогда, когда он исходит изнутри.
Журналист — это писатель, редактируемый своей газетой.
Газетные объявления содержат больше правды о том, что происходит в стране, чем газетные передовицы.
Если бы пришлось выбирать: иметь правительство без газет или газеты без правительства, — я бы не раздумывая выбрал второе.
Человек, который ничего не читает, образованнее того, кто не читает ничего, кроме газет.
Газеты всегда возбуждают любопытство и никогда его не оправдывают.
Попробуйте отложить наши современные журналы, читайте долгое время только иностранные книги и русских великих писателей прошлого поколения, потом сразу откройте свежий номер современной газеты, — вы будете поражены, вас охватит испорченная атмосфера, уродливые неологизмы, одичание и пошлость языка, особенно в мелкой прессе: как будто с вольного воздуха вы войдете в комнату, где сильный дурной запах.
Образовался рынок. Рынок книг, газет, литературы. И стали писать для рынка. Никто не выражает более свою душу. Никто более не говорит душе. На этом и погибло все.
Он любил свою газету, как сигару после обеда, за лёгкий туман, который она производила в его голове.
Загрузка ...