Эрнест Хемингуэй – цитаты
(страница 2)
Когда хорошо знаешь страну, тебе редко нравится то, что о ней пишут в газетах и журналах.
Он был просто трус, а это самое большое несчастье, какое может выпасть на долю человека.
Хорошая жизнь библейскими мерками не измеряется.
Счастье — самая замечательная вещь на свете, и для тех, кто умеет быть счастливым, оно может быть таким же глубоким, как печаль.
Говорят, счастье скучно, но это потому что скучные люди нередко бывают очень счастливы, а люди интересные и умные умудряются отравлять существование и себе, и всем вокруг.
Горю никакие соглашения не помогут. Излечить его может только смерть, а всё другое лишь притупляет и обезболивает. Говорят, будто излечивает его и время. Но если излечение приносит тебе нечто иное, чем твоя смерть, тогда горе твоё, скорее всего, не настоящее.
Борьба со злом не делает человека поборником добра.
— Скажи мне, Том, что тебя так огорчает?
— Весь мир.
Нужно находить главное в самом себе, где бы ты ни был.
Раз уж начал — побеждай.
Я люблю тебя и хочу, чтобы ты был достоин самого себя.
— От себя все равно нельзя убежать.
— Да, но зато от других можно.
И даже не смей думать, что ты можешь не выдержать.
Человек не для того создан, чтобы терпеть поражения.
Счастье приходит к человеку во всяком виде, разве его узнаешь?
Всё у него было старое, кроме глаз, а глаза были цветом похожи на море, весёлые глаза человека, который не сдаётся.
А мой будильник — старость. Отчего старики так рано просыпаются? Неужто для того, чтобы продлить себе хотя бы этот день?
Не стоит думать о том, что грех, а что не грех. На свете есть о чем подумать и без этого.
Луна волнует море, как женщину.
Нельзя, чтобы в старости человек оставался один. Однако это неизбежно.
Загрузка ...