Жан де Лабрюйер – цитаты
(страница 2)

Большинство женщин повинуются голосу сердца, и поведение их во всем зависит от мужчин, которых они любят.

Если ты сделал всё что мог, добиваясь расположения иного человека, и всё же не снискал его, у тебя всегда есть в запасе последнее средство: не делать больше ничего.

Женщина всегда будет видеть в своем друге мужчину, точно так же как он будет видеть в ней женщину. Такие отношения нельзя назвать ни любовью, ни дружбой: это нечто совсем особое.

Мужчина громко негодует на женщину, которая его разлюбила, и быстро утешается; женщина не столь бурно выражает свои чувства, когда её покидают, но долго остается безутешной.

Побудительные причины — вот что определяет ценность человеческих поступков; благородно только то, что бескорыстно.

Подобно тому как рыбу надо мерить, не принимая в расчет головы и хвоста, так и женщин надо разглядывать, не обращая внимания на их прическу и башмаки.

Та женщина, которая ценит в себе не столько красоту, сколько свойства души и ума, на голову выше других женщин; та, что больше всего ценит красоту, похожа на всех своих сестер, а та, что свою знатность или титул ценит больше, чем даже красоту, ниже других женщин, да, пожалуй, и не женщина вовсе.

Угасание любви - вот неопровержимое доказательство того, что человек ограничен и у сердца есть пределы.

Быть свободным значит не предаваться безделью, а самолично решать, что делать и чего не делать.

В жизни чаще встречается беззаветная любовь, нежели истинная дружба.

Жизнь героев обогатила историю, а история украсила подвиги героев.

Любовь и дружба исключают друг друга.

Любовь начинается с любви; даже самая пылкая дружба способна породить лишь самое слабое подобие любви.

Мужчина соблюдает чужую тайну вернее, чем собственную, а женщина лучше хранит свою, нежели чужую.

Полюбить — значит проявить слабость; разлюбить — значит иной раз проявить не меньшую слабость.

То, что человек проматывает, он отнимает у своего наследника, а то, что скаредно копит, — у самого себя. Кто хочет быть справедливым к себе и другим, тот держится середины.

Тот, кто любит так сильно, что хотел бы любить в тысячу раз сильнее, все же любит меньше, нежели тот, кто любит сильнее, чем сам того хотел бы.

У подданных деспота нет родины. Мысль о ней вытеснена корыстью, честолюбием, раболепством.

Человек может возвыситься лишь двумя путями — с помощью собственной ловкости или благодаря чужой глупости.

Богатству иных людей не стоит завидовать: они приобрели его такой ценой, которая нам не по карману, — они пожертвовали ради него покоем, здоровьем, честью, совестью. Это слишком дорого — сделка принесла бы нам лишь убыток.