Шарль Луи Монтескье – цитаты
(страница 2)

Всякий человек, обладающий властью, склонен злоупотреблять ею.

Для того чтобы иметь успех в свете, надо уметь казаться безумным, но при этом оставаться благоразумным.

Жестокость законов препятствует их соблюдению.

Как мал промежуток между временем, когда человек еще слишком молод и когда он уже слишком стар.

Свобода — это право делать все, что не запрещено законом.

Большая часть того, что делает нас счастливыми, неразумно.

Праздные люди всегда большие говоруны. Чем меньше думаешь, тем больше говоришь.

Бесполезные законы лишают силы законы необходимые.

Все на свете любят игру; и люди самые благоразумные охотно отдаются ей, пока не увидят всех сопряженных с нею насилий, уловок, заблуждений, потери денег и времени, пока не поймут, что на нее можно затратить всю жизнь.

Закон должен быть похож на смерть, которая не щадит никого.

Лучшее средство привить детям любовь к отечеству состоит в том, чтобы эта любовь была у отцов.

Не следует законами достигать того, что можно достигнуть улучшением нравов.

Нет более жестокой тирании, чем та, которая живет под сенью законов и под эгидой правосудия, когда несчастных, так сказать, топят на той самой доске, на которой они спасались.

При завоеваниях недостаточно оставлять покоренному населению его законы, надо еще оставить ему его нравы: народ всегда больше защищает свои нравы, чем свои законы.

Природа мудро позаботилась, чтобы человеческие глупости были преходящими, книги же увековечивают их. Дураку следовало бы довольствоваться уже тем, что он надоел всем своим современникам, но он хочет досаждать еще и грядущим поколениям, хочет, чтобы потомство было осведомлено о том, что он жил на свете, и чтобы вовеки не забыло, что он был дурак.

Сохранить победу труднее, чем одержать ее, потому что победа одерживается при помощи всех сил, а для ее сохранения обычно употребляют только их часть.

Счастлив народ, история которого скучна.

Хорошо делают только то, что делают будучи свободными.

Каждый гражданин обязан умереть за отечество, но никто не обязан лгать ради него.

Никогда не следует исчерпывать предмет до того, что уже ничего не остается на долю читателя. Дело не в том, чтобы заставить его читать, а в том, чтобы заставить его думать.