Михаил Лермонтов – цитаты
(страница 9)
Самолюбие, а не сердце, самая слабая часть мужчины, подобная пятке Ахиллеса.
Он на земле был только странник,
Людьми и небом был гоним,
Он мог быть счастлив, но блаженства
Искал в забавах он пустых,
Искал он в людях совершенства,
А сам — сам не был лучше их...
В важные эпохи жизни, иногда, в самом обыкновенном человеке разгорается искра геройства, неизвестно доселе тлевшая в груди его, и тогда он свершает дела, о коих до сего ему не случалось и грезить, которым даже после он сам едва верует.
Власть разлучает гордые души, а неволя соединяет их.
О! только выслушай, молю, —
Я раб твой, — я тебя люблю!
Всё ясно ревности, а доказательств нет!
Все для нас в мире тайна, и тот, кто думает отгадать чужое сердце или знать все подробности жизни своего лучшего друга, горько ошибается. Во всяком сердце, во всякой жизни пробежало чувство, промелькнуло событие, которых никто никому не откроет, а они-то самые важные и есть, они-то обыкновенно дают тайное направление чувствам и поступкам.
Там за добро — добро, и кровь — за кровь,
И ненависть безмерна, как любовь.
Он так часто старался уверить других в том, что он существо, не созданное для мира, обреченное каким-то тайным страданиям, что он сам почти в этом уверился.
– Разве я похож на убийцу?..
– Вы хуже...
Я стал читать, учиться – науки также надоели; я видел, что ни слава, ни счастье от них не зависят нисколько, потому что самые счастливые люди – невежды.
— Зачем же ты надеялся? Желать и добиваться чего-нибудь — понимаю, а кто ж надеется?
Посмотрите на меня: неужели я похож на жениха или на что-нибудь подобное?
И на челе его высоком
Не отразилось ничего.
Загрузка ...