Мишель де Монтень – цитаты
(страница 6)

Когда наукой пользуются, как должно, это самое благородное и великое из достижений рода человеческого.

Картина стольких государственных смут и смен в судьбах различных народов учит нас не слишком гордиться собой.

Истинное достоинство подобно реке: чем она глубже, тем меньше издает шума.

Истина не становится мудрее от своего возраста.

Игры детей — вовсе не игры, и правильнее смотреть на них как на самое значительное и глубокомысленное занятие этого возраста.

Застарелое и хорошо знакомое зло всегда предпочтительнее зла нового и неизведанного.

Жизнь сама по себе — ни благо, ни зло: она вместилище и блага, и зла, смотря по тому, во что вы сами превратили ее.

Женщины нисколько не виноваты в том, что порою отказываются подчиняться правилам поведения, установленным для них обществом, — ведь эти правила сочинили мужчины, и притом безо всякого участия женщин.

Жениться, ничем не связывая себя, — предательство.

Желание того, чего у нас нет, разрушает пользование тем, что у нас есть.

Если я лгу, я оскорбляю себя в большей мере, чем того, о ком солгал.

Если хочешь излечиться от невежества, надо в нем признаться.

Если учителя просвещают своих многочисленных учеников, преподнося им всем один и тот же урок и требуя от них одинакового поведения, хотя способности их вовсе не одинаковы, то нет ничего удивительного, что среди огромной толпы детей найдется всего два или три ребенка, которые извлекают настоящую пользу из подобного преподавания.

Если бы человек хотел быть только счастливым, то это было бы легко, но всякий хочет быть счастливее других, а это почти всегда очень трудно, ибо мы обыкновенно считаем других счастливее, чем они есть на самом деле.

Если бы мне было дано вытесать себя по своему вкусу, то нет такой формы — как бы прекрасна она ни была, — в которую я желал бы втиснуться, с тем чтобы никогда уже с нею не расставаться.

Душа извлекает для себя пользу решительно из всего. Даже заблуждения, даже сны — и они служат её целям: у нее все пойдет в дело, лишь бы оградить нас от опасности и тревоги.

Достойно похвалы деяние, а не сам человек.

Доблесть, которою так жаждут прославиться, может проявиться при случае столь же блистательно, независимо от того, надето ли на нас домашнее платье или боевые доспехи, находитесь ли вы у себя дома или в военном лагере, опущена ли ваша рука или занесена для удара.

Для того чтобы обучить другого, требуется больше ума, чем для того чтобы научиться самому.

Деревья — и те как будто издают стоны, когда им наносят увечья.