Кровь – цитаты
(страница 8)
Неверно сравнивать тело с мрамором, как это делали древние. Красивое тело не должно быть похоже на мрамор; оно должно трепетать, содрогаться, покрываться румянцем, истекать кровью, быть упругим, но не твердым, белым, но не холодным, должно испытывать наслаждение и боль; оно должно жить, мрамор же — мертв.
Мы, люди из плоти и крови, любим жить у себя на родине, даже если есть страны и покрасивее. Нет места лучше, чем родной дом.
Вопрос не в том, будет или не будет революция, а в том: будет ли исход ее мирный или кровавый?
Свобода никогда не была неотъемлемым правом, ее регулярно приходится покупать ценой крови патриотов, или же она исчезает. Из всех так называемых прав человека свобода — самая дорогая, и цена на нее не упадет никогда.
Я думаю, что поэт, который писал, что самое дорогое в жизни не купишь за деньги, не прав. Вернее, прав не до конца. Самое дорогое в жизни вообще не имеет никакого отношения к деньгам, выше денег. Цена – это агония и пот, кровь и преданность. Цена обеспечивается самым дорогим в жизни – самой жизнью – точной мерой абсолютной стоимости.
Всё прощается, пролившим невинную кровь не прощается никогда.
Люди любят кровь и разрушения.
Торговля — это вампир, сосущий богатство и кровь общественного тела под предлогом помощи обращения этих богатств и этой крови.
Великие вопросы времени решаются не речами и резолюциями большинства, но железом и кровью!
Я знаю: это смесь дьявола с моей кровью.
Восстановить справедливость, не пролив при этом ни капли крови, нелегко.
У меня нет интереса к литературе, литература — это я сам, это моя плоть и кровь, и быть другим я не могу.
Сила всех наших страстей зависит от того, насколько холодна или горяча наша кровь.
Чему учит нас история религий? Что они повсюду раздували пламя нетерпимости, устилали равнины трупами, поили землю кровью, сжигали города, опустошали государства; но они никогда не делали людей лучше.
Печать превращает материальную борьбу в борьбу идейную, борьбу плоти и крови — в борьбу духовную, борьбу потребностей, страстей, эмпирии — в борьбу теории, разума, формы.
Презрение к самому себе — это змея, которая вечно растравляет и гложет сердце, высасывает его животворящую кровь, вливает в неё яд человеконенавистничества и отчаяния.
Насколько я понимаю христианство, оно было и остаётся откровением. Но почему в результате смешения мириадов басен, мифов и легенд с иудейскими и христианскими откровениями возникла самая кровавая из когда-либо существовавших религий?
Как тогда, я отважный и гордый,
Только новью мой брызжет шаг...
Если раньше мне били в морду,
То теперь вся в крови душа.
— Умирать душой вместе с ближним... неужели вы нам такого пожелали бы?
— Может, тогда ваша история была бы менее кровавой.
Там за добро — добро, и кровь — за кровь,
И ненависть безмерна, как любовь.
Загрузка ...