Федор Михайлович Достоевский – цитаты
(страница 3)
Она очень расстроена и телом и душой, головой особенно.
Я хочу хоть с одним человеком обо всём говорить, как с собой.
Сострадание есть главнейший и, может быть, единственный закон бытия всего человечества.
Противоположности сходятся.
Подлецы любят честных людей, — вы этого не знали?
Некоторая тупость ума, кажется, есть почти необходимое качество если не всякого деятеля, то по крайней мере всякого серьёзного наживателя денег.
Не хочу в ворота, разбирай забор!
Лизавета Прокофьевна была дама горячая и увлекающаяся, так что вдруг и разом, долго не думая, подымала иногда все якоря и пускалась в открытое море, не справляясь с погодой.
Русский либерал не есть русский либерал, а есть не русский либерал.
Кого боишься, того не презираешь.
Единичное добро остаётся всегда, потому что оно есть потребность личности, живая потребность прямого влияния одной личности на другую.
Деликатности и достоинству сердце учит, а не танцмейстер.
Гласность есть право всеобщее, благородное и благодетельное.
Как бы ни была груба лесть, в ней непременно по крайней мере половина кажется правдою.
Истинно великие люди, мне кажется, должны ощущать на свете великую грусть.
Вранье всегда можно простить; вранье дело милое, потому что к правде ведёт.
Оба сидели рядом, грустные и убитые, как бы после бури выброшенные на пустой берег одни. Он смотрел на Соню и чувствовал, как много на нём было её любви, и странно, ему стало вдруг тяжело и больно, что его так любят.
Их воскресила любовь, сердце одного заключало бесконечные источники жизни для сердца другого.
Вранье есть единственная человеческая привилегия перед всеми организмами. Соврешь – до правды дойдешь!
Вот эдакая какая-нибудь глупость, какая-нибудь пошлейшая мелочь, весь замысел может испортить...
Загрузка ...