Бертран Рассел – цитаты
(страница 2)

Наш страх перед катастрофой лишь увеличивает ее вероятность.

Лишь очень немногие могут быть счастливы, обходясь без ненависти к каким-либо лицам, народам или верованиям.

Я так занят, что был вынужден перенести дату своей смерти.

Ненавидеть врагов легче и увлекательнее, чем любить друзей.

Не старайся избегать искушений: со временем они сами начнут избегать тебя.

Чтобы стать долгожителем, нужно тщательно выбирать своих предков.

Учитывая глупость большинства людей, широко распространенная точка зрения будет скорее глупа, чем разумна.

Сочувствие выражается в том, что становишься несчастным из-за страданий других.

"Правильно жить" означает лицемерие, "правильно думать" — глупость.

Патриотизм — это готовность убивать и быть убитым по самым тривиальным причинам.

Когда собеседник подчеркивает, что говорит правду, можете не сомневаться: он лжет.

В действительности человек хочет не знаний, а определенности.

Если бы мысли и силы человечества перестали тратиться на войну, мы за одно поколение смогли бы положить конец нищете во всем мире.

Нет ничего более утомительного, чем нерешительность, и ничего более бесполезного.

В демократии честный политик может быть терпим, только если он очень глуп. Ибо лишь очень глупый человек может искренне разделять предрассудки большей половины нации.

Как это ни грустно, люди соглашаются лишь с тем, что их, по существу, не интересует.

Если я предположу, что между Землёй и Марсом вокруг Солнца по эллиптической орбите летает фарфоровый чайник, никто не сможет опровергнуть моё утверждение, особенно если я аккуратно добавлю, что чайник настолько мал, что не виден даже самыми мощнейшими телескопами. Но если бы я затем сказал, что если моё утверждение не может быть опровергнуто, то недопустимо человеческому разуму в нём сомневаться, мои слова следовало бы с полным на то основанием счесть бессмыслицей. Тем не менее, если существование такого чайника утверждалось бы в древних книгах, каждое воскресенье заучиваемых как святая истина, и насаждалось бы в умах школьников, то сомнение в его существовании стало бы признаком эксцентричности и привлекло бы к усомнившемуся внимание психиатра в наш просвещённый век, или же инквизитора в прошлом.

Люди не рождаются глупыми, глупыми их делает образование.

Если какая-то точка зрения широко распространена, это вовсе не значит, что она не абсурдна.

Путь от амёбы к человеку кажется некоторым очевидным прогрессом, но неизвестно, согласна ли с этим мнением амёба.