Жозе Сарамаго – цитаты
(страница 4)
Библия — это учебник безнравственности, до сих пор оказывающий вредное влияние на нашу культуру. Без неё мы были бы другими — и, вероятно, были бы лучше.
Слепцу в ту ночь приснилось, что он ослеп.
Дверная ручка — это протянутая для приветствия рука дома.
Я всю жизнь заглядывал людям в глаза, а ведь это единственная часть тела, где, быть может, ещё пребывает душа.
Если я искренна сегодня, какое мне дело, что завтра буду раскаиваться.
Страх не даёт нам прозреть.
Глупо спрашивать, от чего умер человек, с течением времени причина забывается, остаётся одно лишь слово: умер.
Кто собирается умереть, тот уже умер, только еще не знает об этом.
В мире слепых всё становится таким, как оно есть на самом деле.
Рай небесный и есть то сияние, что таится в мыслях человека, а может, мысли человека и есть единственный и истинный рай.
Ни одно человеческое существо не может получить всё то, чего желает в единственной своей земной жизни, разве что во сне.
Несколько секунд они молча глядели друг на друга, а затем каждый пошел жить своей жизнью.
Ежели, как говорится, дать времени время, то все на свете займет подобающее ему место.
Часто повторяемая лесть в конце концов неизбежно перестает греть душу того, к кому обращена, но, напротив, — начинает задевать как оскорбление.
Привыкнуть к войне так же легко, как трудно отвыкнуть от нее и вновь войти в мирную жизнь.
Иногда при появлении счастья мы не кричим, не шепчем никаких слов, не смеёмся, не плачем, а просто спрашиваем себя, почему его не было раньше, а когда оно вдруг появляется перед нами, как сейчас, когда мы его уже не ждём.
Жизнь человеческая начинается не с момента его рождения — в этом случае каждый день был бы днем побед и выигрышей — а попозже, а иногда и совсем поздно, слишком поздно.
Я думаю, мы не ослепли, а были и остаёмся слепыми. Слепыми, которые видят. Слепые, которые, видя, не видят.
Все мужчины одинаковы, все уверены, будто знают о женщине всё на том лишь основании, что вышли на свет из её лона.
Похвала, изреченная собственными устами, все равно что хула.