Умберто Эко – цитаты
Молодому возрасту свойственно влюбляться в саму любовь.
Рассказчику самое нужное — слушатель.
Люди не любят тех, кто лжёт по мелочам, и боготворят поэтов, которые лгут только в самом главном.
Риторика — искусство хорошего выражения, а истина ли выражена или ложь, это уже не так существенно.
Нет большей несправедливости, нежели наказание праведного, ибо последнему грешнику, друзья, прощают последнее греходеяние, а праведному не прощают и первого.
Выдумывание новых миров в конечном счёте приводит к изменению нашего.
Читая литературный текст, мы бежим от тревоги, одолевающей нас, когда мы пытаемся сказать нечто истинное об окружающем мире.
Любое чтение — проверка себя на способность прислушаться к недоговоренным подсказкам.
Поскольку вымышленная среда куда уютнее естественной, мы пытаемся читать жизнь так, будто она тоже является художественным произведением.
Мир монотонен, история ничему не учит людей, и в каждом поколении всё те же страхи, всё те же страсти, события не повторяются, но одно напоминает другое... Новости, открытия, откровения — всё изживает себя.
Невозможно влюбиться вдруг. А в периоды, когда влюбление назревает, нужно очень внимательно глядеть под ноги, куда ступаешь, чтобы не влюбиться в совсем уж не то.
Природа не линейна, природе безразлично время.
Ты живёшь поверхностями. Твоя глубина — это напластование множества поверхностей, такого множества, что они создают впечатление плотности, однако будь это настоящая плотность, ты бы не выдержал собственного веса.
Я убеждён, что даже в самом жалком сочинении мне попадается зерно если не истины, то хотя бы занимательной неправды.
В отроческую пору все писали стихи, настоящие поэты потом уничтожили стихи этого периода, а плохие их опубликовали.
Преимущество большого города: отойдешь на два шага и попадаешь в одиночество.
Восхождение души — это шелковая веревочка, которая позволяет благочестивому намерению найти, как бы на ощупь, в темноте, путь к свету.
Чем интеллектуализировать пролетариат, легче опролетарить интеллигенцию.
Высшая мудрость состоит в том, чтобы знать, что ты узнаешь всё на свете слишком поздно. Всё становится понятно тогда, когда нечего понимать.
Даже при отсутствии гения воображение всегда творительно.