Жан де Лабрюйер – цитаты
(страница 4)

В любом деле, как в ремесле, так и в торговле, можно разбогатеть, притворяясь честным человеком.

В любом нашем поступке уже сказывается весь наш характер: дурак и входит, и выходит, и садится, и встает с места, и молчит, и двигается иначе, нежели умный человек.

Дух умеренности и известного рода мудрость в поведении оставляют людей в неизвестности; чтобы быть известным и заслужить удивление, нужны великие добродетели или, пожалуй, великие пороки.

Если бы глупец боялся сказать глупость, он уже не был бы глупцом.

И при зарождении, и на закате любви люди всегда испытывают замешательство, оставаясь наедине друг с другом.

Кокетство — порок души.

Не спастись от искушения тому, кто его боится.

Самое утонченное удовольствие для истинно хорошего собеседника заключается в том, чтобы доставлять его другим.

Смерть, предупреждающая дряхлость, является более кстати, чем смерть, завершающая дряхлость.

У детей нет ни прошлого, ни будущего, зато, в отличие от нас, взрослых, они умеют пользоваться настоящим.

У многих людей нет иных достоинств, кроме их имени.

В молодости человек копит себе на старость, а состарившись, откладывает на похороны.

Весь талант сочинителя состоит в умении живописать и находить точные слова.

Всякий сочинитель хочет писать так, чтобы его поняли; но при этом нужно писать о том, что стоит понимания.

Вся наша беда в том, что мы не умеем быть одни.

Высокий стиль газетчика — это пустая болтовня о политике.

Если бы одни из нас умирали, а другие нет, умирать было бы крайне досадно.

Если бы человек умел краснеть перед самим собой, от скольких преступлений, не только скрытых, но и явных, избавил бы он себя.

Есть области, в которых посредственность невыносима: поэзия, музыка, живопись, ораторское искусство.

Истинно остроумный человек — диковина, и к тому же ему нелегко поддерживать свою репутацию: люди редко уважают того, кто умеет их смешить.