Виктор Гюго – цитаты
(страница 8)
Начала, заложенные в детстве человека, похожи на вырезанные на коре молодого дерева буквы, растущие вместе с ним, составляющие неотъемлемую часть его.
Опасность, которую ждешь заранее, внушает тревогу; неожиданная опасность внушает ужас.
Крайняя решимость идет на крайние средства. Порою броситься в пучину смерти – это способ избежать крушения, и крышка гроба становится тогда спасительной доской.
Лень — это мать. У неё сын — воровство и дочь — голод.
Ко всем человеческим поступкам можно относиться двояко: за что клеймят одного, за то другого венчают лавром.
И вот что необъяснимо: слепая страсть — самая упорная. Она особенно сильна, когда она безрассудна.
Мать чаще всего сильнее любит именно то дитя, которое заставило ее больше страдать.
Жизнь – вихрь. Он то низвергает внезапно на голову человека мрачный хаос, то простирает над ним голубые небеса.
Жизнь – вечный поток; мы ей покоряемся. Нам неведомо, где поджидает нас изменчивый и вероломный случай. Приходят катастрофы, благоденствие, потом уходят, как неожиданный персонаж в пьесе. У них свои законы, своя орбита, своя сила тяготения, не подвластные воле человека.
Я слишком стар, чтобы нравиться женщинам, но достаточно богат, чтобы оплачивать их.
Тут искушает бездна, и она так сильна, что ад надеется совратить здесь рай и дьявол возносит сюда бога.
То, что постигаешь в минуту кончины, похоже на то, что видишь при вспышке молнии. Сначала — все, потом — ничего. И видишь, и не видишь. После смерти наши глаза опять откроются, и то, что было молнией, станет солнцем.
Отъезд, в зависимости от настроения и мыслей, владеющих нами в эту минуту, вызывает либо чувство облегчения, либо горесть.
Может ли тот, кто воплощает мрак, простить тому, кто полон блеска?
Сознавать — значит видеть.
Нам приятны люди, которые видели нас счастливыми. Чувствуешь к ним благодарность за то, что они были свидетелями нашей радости.
Загрузка ...