Цитаты из книги “Последний человек”, Мэри Шелли

Всякий, кто трудится для людей, часто видит, как из посеянного им зерна вырастает неблагодарность, удобряемая пороком и глупостью.

Там, где кончается любовь животного к своему детенышу, начинается подлинная любовь родителей к ребенку.

Люди не были счастливы не потому, что не могли достичь счастья, а потому, что не хотели взяться за устранение препятствий, ими же созданных.

Есть ли счастье более истинное и безоблачное, чем восторженное общение юных существ?

Прежде я жил в мире, именуемом повседневной действительностью; обнаружив, что все сущее имеет смысл более глубокий, чем тот, который предстает глазам, я словно очутился в иной, вновь открытой стране.

Стоит появиться духу раскола, и он станет питаться любыми, самыми пустячными поводами.

Смерть — всего лишь высокие врата и широкая дорога, ведущая к жизни.

Одинокому созданию присуща охота странствовать. Смена мест всегда рождает надежду на нечто лучшее.

Вдали от фактов мы делаем заключения, которые кажутся безошибочными, но, будучи испытаны на деле, исчезают словно сон.

Человеку свойственно стремление продолжить в детях собственные мысли и воззрения.

Толпа слаба, инертна и безгласна; дайте ей предводителя — и она обретет силу соответственно своей численности.

Как бы там ни было в давние времена, в нынешние, по моему убеждению, никто не мог развить свои способности и воспитать свое нравственное чувство без основательного знакомства с книгами.

Мудрейшие из философов твердят нам об опасностях житейского моря, о коварстве и изменчивости наших собственных сердец. Однако каждый из нас бесстрашно выводит из гавани свой утлый челн, подымает парус и налегает на весла, стремясь к самым бурным течениям в море жизни.

Нет более грустного зрелища, чем выражение преждевременной, недетской заботы на детском лице.