Олдос Хаксли – цитаты
Любовь несовместима с жизнью. Те, кто истинно любят друг друга, мечтают не жить вместе, а вместе умереть.
Большинство влюбленных воображают, будто их возлюбленные обладают какой-то скрытой реальностью, которая не имеет ничего общего с тем, что они видят ежедневно. Они влюблены не в человека, а в продукт своего воображения. Иногда эта скрытая реальность действительно имеется; иногда она не отличается от видимости. Когда у них открываются глаза, это и в том и в другом случае бывает ударом.
Смутно, в глубине души, мы знаем, кто мы на самом деле. Этим и вызвана скорбь нашей души: мы не те, кем хотели бы быть.
Можно простить человеку все, кроме отсутствия.
Самое абсурдное и чудовищное на войне есть то, что человека, который лично не имеет ничего против своего ближнего, учат хладнокровно его убивать.
По мере того как политическая и экономическая свобода уменьшается, свобода сексуальная имеет склонность возрастать в качестве компенсации. И диктатор (если он не нуждается в пушечном мясе либо в семьях для колонизации безлюдных или завоеванных территорий) умно поступит, поощряя сексуальную свободу. В сочетании со свободой грезить под действием наркотиков, кинофильмов и радиопрограмм она поможет примирить подданных с рабством, на которое те обречены.
С ее стороны было очень разумно, что она по большей части молчала. В молчании заключено столько же потенциальной мудрости и остроумия, сколько гениальных статуй — в неотесанной глыбе мрамора. Молчаливый не свидетельствует против себя.
— У тебя вид совсем больной! Съел что-нибудь неподходящего?
Дикарь кивнул:
— Я вкусил цивилизации.
Вот в чём проблема — не допускать расстройства. Не расстраиваться из-за воспоминаний о былых грехах, из-за воображаемых наслаждений, из-за горького послевкусия старых ошибок и унижений, из-за всех страхов, ненависти и желаний, которые обычно затмевают свет.
Когда мы ощущаем себя единственными наследниками вселенной, когда "море течёт в наших жилах... а звёзды наши бриллианты", когда всё сущее воспринимается как бесконечное и святое, какие мотивы могут быть у нас для алчности и самоутверждения, для погони за властью или наскучившими формами наслаждения?
В натуральном виде счастье всегда выглядит убого рядом с цветистыми прикрасами несчастья. И, разумеется, стабильность куда менее колоритна, чем нестабильность. А удовлетворённость совершенно лишена романтики сражений со злым роком, нет здесь красочной борьбы с соблазном, нет ореола гибельных сомнений и страстей. Счастье лишено грандиозных эффектов.
Мы — жертвы чумы двадцатого века; но в данном случае это не Чёрная Смерть, а Серая Жизнь.
Когда человек окружен недоверием, то начинает сам не доверять.
Затяжное самогрызенье, по согласному мнению всех моралистов, является занятием самым нежелательным. Поступив скверно, раскайся, загладь, насколько можешь, вину и нацель себя на то, чтобы в следующий раз поступить лучше. Ни в коем случае не предавайся нескончаемой скорби над своим грехом.
Любой праздник — всегда разочарование.
Ночи — как люди: интересными они становятся далеко не сразу. Около полуночи они достигают зрелости, в два — совершеннолетия; с двух до половины третьего — их звездный час, но уже в половине четвертого они начинают сникать, а к четырем часам утра от них остается лишь бледная тень. Смерть их ужасна... В самом деле, что может быть страшнее рассвета, когда бутылки пусты, а гости похожи на утопленников...
Некоторые думают, что счастливым можно быть только тогда, когда делаешь шум. А по-моему, счастье слишком хрупко и меланхолично для шума. Счастье, оно меланхолично, как прекраснейший пейзаж, как те деревья, и трава, и облака, и солнце сегодня.
Загрузка ...