Цитаты из книги “Моби Дик”, Герман Мелвилл
(страница 2)

Не оставаясь глухим к добру, я тонко чувствую зло и могу в то же время вполне ужиться с ним — если только мне дозволено будет, - поскольку ведь надо жить в дружбе со всеми теми, с кем приходиться делить кров.

На карте этот остров не обозначен — настоящие места никогда не отмечаются на картах.

Дружище, я предпочитаю быть убитым тобою, чем спасённым кем-нибудь другим.

Я знаю многих, у кого нет души, — им просто повезло. Душа — это вроде пятого колеса у телеги.

Ведь среди смертных нет больших тиранов, чем умирающие.

Когда подозреваешь что-нибудь неладное, иной раз случается, если ты уже вовлечен в это дело, что ты бессознательно стараешься скрыть все подозрения даже от самого себя.

Он был цивилизован ровно настолько, чтобы всевозможными невероятными способами выставлять напоказ свою дикость.

Большой дурак всегда ругает меньшего.

Все видимые предметы — только картонные маски. Но в каждом явлении — в живых поступках, в открытых делах — проглядывают сквозь бессмысленную маску неведомые черты какого-то разумного начала.

В этом мире, братья, Грех, который может заплатить за проезд, свободно путешествует и не нуждается в паспорте, тогда как Добродетель, если она нища, будет задержана у первой же заставы.

Видел я не раз, как Страсть и Тщеславие нетерпеливо топали ножками по нашей великодушной Земле, но Земля не изменила от этого ни своего движения, ни своего полёта в пространстве.

Превосходная это вещь – смех от души, превосходная и довольно-таки редкая, и это, между прочим, жаль. И потому, если какой-нибудь человек своей собственной персоной поставляет людям материал для хорошей шутки, пусть он не скаредничает и не стесняется, пусть он весело отдаст себя на службу этому делу.

Как гибки становятся наши твердейшие предубеждения, когда их сгибает родившаяся между людьми любовь.

Смех – самый разумный и самый лёгкий ответ на всё, что непонятно на этом свете.

Каждый рожден с веревкой на шее; но только попадая в неожиданную, молниеносно затягивающуюся петлю смерти, понимают люди безмолвную, утонченную, непреходящую опасность жизни.

Подлинная сила никогда не мешает красоте и гармонии, она сама нередко порождает их; во всем, что ни есть прекрасного на свете, сила сродни волшебству.

Я бы воспрянул духом, когда бы дух мой не был тяжелее свинца.

Вообще в жизнеописаниях фанатиков поражает не столько их неизмеримый самообман, сколько их неизмеримое умение обманывать и дурачить других.

Неведение – мать страха.

Зло живет в этом мире под любым меридианом.