Клайв Стейплз Льюис – цитаты
(страница 2)
Не думай, что ты потерял, думай, что ты приобрел.
То, что ты видишь и слышишь, в некоторой степени зависит от того, каков ты сам.
Дружба рождается в тот момент, когда один человек говорит другому: «Что, и ты тоже? А я думал, что такой только я один».
Если бы в кресле лежала невидимая кошка, оно казалось бы пустым. Оно пустым кажется. Следовательно, в нем лежит невидимая кошка.
Если я обнаруживаю в себе желание, которое ничто и никто в этом мире удовлетворить не может, то самое вероятное объяснение этому — то, что я создан для иного мира.
Они не дадут себе помочь. Они выбрали выдумку вместо веры.
Король должен блюсти закон - потому что только закон и делает его королём.
Хочешь, я скажу тебе, что значит быть королём? Так вот: первым - в любой безнадёжной атаке и последним - при самом позорном отступлении. Когда в стране голод - носить самые изысканные одежды и смеяться за скудной трапезой громче, чем кто-либо другой в твоей стране.
Для злых сердец долгота дней это только долгота бед.
Если детская книга — просто верная форма для того, что автору нужно сказать, тогда те, кто хочет услышать его, читают и перечитывают ее в любом возрасте. И я готов утверждать, что книга для детей, которая нравится только детям, — плохая книга. Хорошие — хороши для всех. Вальс, который приносит радость лишь танцорам, — плохой вальс.
Прекрасные чувства, большая проницательность, возросший интерес к религии не значат ничего, если поведение наше не меняется в лучшую сторону, как ничего не значит то, что больной чувствует себя лучше, если температура по-прежнему повышается.
— Может, вырасту и тогда пойму?
— Я старше и совсем не хочу понимать.
Благородная смерть — это сокровище, и каждый достаточно богат, чтобы купить его.
Взрослые вечно думают самое скучное.
Радость — неудовлетворенное стремление, которое само по себе более желанно, чем удовлетворение любого другого стремления.
Чтобы создать правдоподобный и не безразличный читателям «иной мир», следует воспользоваться единственным «иным миром», который нам известен, — миром духа.