Исаак Башевис-Зингер – цитаты
(страница 2)
Если законы уже ничего не значат, то надо каждому предоставить право на беззаконие.
Вдруг я услышал знакомое поскрипывание сверчка. Мог ли это быть сверчок моего детства? Конечно, нет. Возможно, это был прапраправнук того. Но он рассказывал ту же историю, древнюю, как время, потрясающую, как мир, и длинную, как зимние ночи.
Людям необходимо чем-нибудь хвастаться, хоть грыжей.
Те, кто только берут и ничего не дают взамен, всегда хотят брать еще и еще.
Когда рискуешь своей жизнью, перестаешь ценить и чужую.
Так уж устроен человек. За минуту до смерти он полон желания жить.
Был каменный век, а теперь мы живём в бумажном. От каменного века сохранились какие-то орудия — от бумажного не останется ничего.
Иногда кажется, что люди только и делают, что ищут, за кого бы им отдать жизнь.
Облик человеческого рода складывается из обликов его отдельных представителей. Чтобы человечество было физически здоровым, каждый должен умываться, причесываться и чистить зубы. Так же и с душой. Не надо отвечать за весь мир, надо начать с себя.
Время все превращает в отбросы. И никакой философии это не изменить.
— Я не всегда понимаю, шутишь ты или у тебя дурное настроение.
— Все мои шутки от дурного настроения.
Никто не может причинить человеку столько горя, сколько он сам.
Раз всё от бога, геенна ничем не отличается от рая.
Так всегда и бывает: обманщики первыми оказываются в дураках. Каждый лжец думает, что сможет обмануть целый мир, но на самом деле его-то самого обмануть легче всего.
Гедонист – этот тот, кто стремится получить от жизни больше наслаждений, чем он способен воспринять.
Если вы сами не принимаете себя всерьез, то никто этого не будет делать.
Время это книга, в которой страницы можно переворачивать только вперед, а назад нельзя.
Человек, лишенный выбора, все равно что покойник.
Жизнь полна сюрпризов. Только если закрыть глаза и не желать ничего видеть, ничего и не будет происходить.
Мы начинаем умирать с того момента, как начинаем взрослеть.
Загрузка ...