Бальтасар Грасиан – цитаты
(страница 3)
Вот жизнь человека: в двадцать лет — павлин, в тридцать — лев, в сорок — верблюд, в пятьдесят — змея, в шестьдесят — собака, в семьдесят — обезьяна, в восемьдесят — ничто.
Высшее благоразумие — это принять трудное решение оставить сей мир в таком виде, в каком мы его застали.
Есть такие народы, что желающему чего-то достигнуть, особенно в высоком, лучше уехать на чужбину. Мать-родина порой мачеха даже для людей выдающихся: в ней царит зависть к тому, кого знают с детства; земляки больше напоминают о недостатках, с коими ты начинал, чем о величии, коего достиг.
Худшие враги — из бывших друзей; бьют по твоим слабостям, им одним ведомым, по наиболее уязвимому месту.
Штука не в том, чтобы тебя при входе приветствовала толпа — приятно войти всякий сумеет, — но чтобы о твоем уходе жалели.
Понимать жизнь и разбираться в людях — далеко не одно и то же. Великая премудрость — постигать характеры и улавливать настроения.
Дабы в беседе быть приятным, приноравливайся к характеру и уму собеседников. Не строй из себя цензора чужих слов и выражений, иначе тебя сочтут педантом; тем более не придирайся к мыслям и суждениям, а то тебя будут избегать, даже вовсе от тебя отвернутся.
За легкое дело берись как за трудное, а за трудное — как за лёгкое. В первом случае, дабы уверенность не перешла в беспечность; во втором, неуверенность — в робость. Вернейший путь не сделать дело — заранее считать его завершённым.
Не надо всегда острить. Благоразумие познаётся в серьёзном, оно ценится выше, чем остроумие. Кто вечно острит — пустой человек.