Александр Николаевич Островский – цитаты
(страница 2)
Публика ходит в театр смотреть хорошее исполнение хороших пьес, а не саму пьесу: пьесу можно и прочесть.
Я буду ждать того времени, когда взяточник будет бояться суда общественного больше, чем уголовного.
Вот она, жизнь-то; истинно сказано: суета сует и всяческая суета. Черт знает, и сам не разберешь, чего хочется.
Вот жизнь-то! Живем в одном городе, почти рядом, а увидишься раз в неделю, и то в церкви либо на дороге, вот и все! Здесь что вышла замуж, что схоронили — все равно.
Талант и сам по себе дорог, но в соединении с другими качествами: с умом, с сердечной добротой, с душевной чистотой, он представляется нам уже таким явлением, перед которым мы должны преклоняться.
— Ну какой ты муж? Посмотри на себя! Станет ли тебя жена бояться после этого?
— Да зачем же ей бояться? С меня и того довольно, что она меня любит.
Дуракам богатство — зло!
Коли ты честный — не водись с бесчестным, не трись подле сажи — сам замараешься.
Нельзя, матушка, без греха: в миру живем.
Ревнивые люди ревнуют без всякого повода.
Честным трудом никогда не заработать нам больше насущного хлеба.
Любви золотом не купишь.
Дело сделано; можно только жалеть, а поправить нельзя.
— У той все хитрость да лесть, а эта вдруг, ни с того ни с сего, и скажет, что не надо.
— То есть правду?
— Да разве вы не видите, что эта женщина создана для роскоши? Дорогой бриллиант дорогой и оправы требует.
Болтайте с другими, если вам нравится, а со мной говорите осторожнее!
— Ведь это как кому; на вкус, на цвет образца нет.
— У них арифметика вместо души-то.
В бедности-то всякий жить умеет; нет, ты умей прожить деньги с эффектом; тут много ума нужно.
У нас общественного мнения нет, мой друг, и быть не может.
Загрузка ...