Артур Шопенгауэр – цитаты
(страница 14)

Вполне честно все-таки мы относимся в конце концов лишь к себе самим.

Во всех отделах искусства дрессировки людей на первом месте значится правило поддерживать и изощрять чувство чести.

Воля человеческая направлена к той же цели, как у животных, — к питанию и размножению. Но посмотрите, какой сложный и искусный аппарат дан человеку для достижения этой цели, — сколько ума, размышления и тонких отвлеченностей употребляет человек даже в делах обыденной жизни! Тем не менее и человеком, и животными преследуется и достигается одна и та же цель. Для большей ясности приведу два сравнения: вино, налитое в глиняный сосуд и в искусно сделанный кубок, остается одним и тем же; или два совершенно одинаковых клинка, из одного и того же металла и в одной и той же мастерской сработанные, могут иметь разные рукояти: один золотую, другой — из латуни.

Внутренняя пустота служит истинным источником скуки, вечно толкая субъекта в погоню за внешними возбуждениями с целью хоть чем-нибудь расшевелить ум и душу.

Вежливость, как игорная марка, есть открыто признанная фальшивая монета. Скупость на нее доказывает скудоумие, щедрость, напротив — ум. Кто же доводит вежливость до пожертвования реальными интересами, похож на человека, раздающего вместо марок настоящие червонцы.

Вежливость — это фиговый лист эгоизма.

Вера и знание — это две чаши весов: чем выше одна, тем ниже другая.

Всякая ложь и абсурд разоблачаются обычно потому, что в момент апогея в них обнаруживается внутреннее противоречие.

В реинкарнацию, или перевоплощение, верит больше половины человечества.

В некоторых частях света водятся обезьяны, в Европе же водятся французы, что почти одно и то же.

В национальном характере мало хороших черт: ведь субъектом его является толпа.

В нас существует нечто более мудрое, нежели голова. Именно, в важные моменты, в главных шагах своей жизни мы руководствуемся не столько ясным пониманием того, что надо делать, сколько внутренним импульсом, который исходит из самой глубины нашего существа.

В минуту смерти эгоизм претерпевает полное крушение. Отсюда страх смерти. Смерть поэтому есть некое поучение эгоизму, произносимое природою вещей.

В математике ум исключительно занят собственными формами познавания — временем и пространством, следовательно, подобен кошке, играющей собственным хвостом.

Низкорослый, узкоплечий, широкобедрый пол мог назвать прекрасным только отуманенный половым побуждением рассудок мужчины: вся его красота и кроется в этом побуждении. С большим основанием его можно бы было назвать неэстетичным, или неизящным, полом. И действительно, женщины не имеют ни восприимчивости, ни истинной склонности ни к музыке, ни к поэзии, ни к образовательным искусствам; и если они предаются им и носятся с ними, то это не более как простое обезьянство для целей кокетства и желания нравиться.

Здоровый нищий счастливее больного короля.

В одиночестве каждый видит в себе то, что он есть на самом деле.

Богатство подобно морской воде, от которой жажда тем больше усиливается, чем больше пьешь.

Человек — единственное животное, которое причиняет другим боль, не имея при этом никакой другой цели.

С точки зрения молодости — жизнь есть бесконечное будущее, с точки зрения старости — очень короткое прошлое.