Цитаты из книги “Записки из подполья”, Федор Михайлович Достоевский

Умный человек и не может серьезно чем-нибудь сделаться, а делается чем-нибудь только дурак.

Разве сознающий человек может сколько-нибудь себя уважать?

Дальше сорока лет жить неприлично, пошло, безнравственно!

О чем может говорить порядочный человек с наибольшим удовольствием? Ответ: о себе.

Есть в воспоминаниях всякого человека такие вещи, которые он открывает не всем, а разве только друзьям.
Есть и такие, которые он и друзьям не откроет, а разве только себе самому, да и то под секретом.
Но есть, наконец, и такие, которые даже и себе человек открывать боится, и таких вещей у всякого порядочного человека довольно-таки накопится.
То есть даже так: чем более он порядочный человек, тем более у него их есть.

Человек только своё горе любит считать, а счастья своего не считает. А счёл бы как должно, так и увидел бы, что на всякую долю его запасено.

Если бы мне предложили выбирать, всему миру провалиться, или мне чай пить, я бы ответил, что лучше всему миру провалиться, а мне чтобы чай пить.

Человек иногда ужасно любит страдание, до страсти.

Самый отъявленный подлец может быть совершенно и даже возвышенно честен в душе, в то же время нисколько не переставая быть подлецом.

Я даже думаю, что самое лучшее определение человека — это существо на двух ногах и неблагодарное.

Уничтожьте мои желания, сотрите мои идеалы, покажите мне что-нибудь лучше, и я за вами пойду.

И никто-то, никто-то не должен знать, что между мужем и женой происходит, коль они любят друг друга. И какая бы ни вышла у них ссора, мать родную, и ту не должны себе в судьи звать и один про другого рассказывать. Сами они себе судьи.

Может быть, что вся-то цель на земле, к которой человечество стремится, только и заключается в одной только беспрерывности процесса достижения, иначе сказать, самой жизни.

Я крепко убеждён, что не только очень много сознания, но даже и всякое сознание — болезнь.