Уильям Теккерей – цитаты
(страница 3)
Мир — это зеркало, и оно возвращает каждому его собственное изображение.
Меня восхищает то восхищение, с каким знать взирает порой на обыкновенных смертных. Нет приятнее зрелища, чем то, когда обитатели Ярмарки проявляют снисходительность.
Но есть души, которые так уж созданы — нежными, слабыми и хрупкими.
Если бы мы знали, что думают о нас наши близкие друзья и дорогие родственники, жизнь потеряла бы всякое очарование и мы все время пребывали бы в невыносимом унынии и страхе.
Но, как всем известно, ни одна поистине добрая женщина не торопится прощать, и унижение врага наполняет ее душу ликованием.
Кому не приходилось видеть, как женщина тиранит женщину? Разве мучения, которые приходится выносить мужчинам, могут сравниться с теми ежедневными колкостями, презрительными и жестокими, какими донимают несчастных женщин деспоты в юбках?
Если вас постоянно томят предчувствия, то некоторые из них обязательно сбудутся, будьте уверены.
О женщины! Они возятся и нянчатся со своими предчувствиями и любовно носятся с самыми мрачными мыслями, как матери с увечными детьми.
Женщина часто наряжает осла во всю пышность и блеск своего воображения, восхищаясь его тугоумием как мужественной простотой, преклоняясь перед его себялюбием как перед мужественной гордостью, усматривая в его глупости величественную важность.
Когда человека соблазняет что-нибудь очень соблазнительное, он находит сотни веских доводов для того, чтобы поступить, как ему хочется.
Никто не счастлив вполне, у каждого есть в бокале жизни горькая капля.
Мужчины служат женщинам, преклонив колена, а поднявшись с колен – уходят.
Великих и богатых с улыбкой встречают на широкой лестнице этого мира. Честолюбивые бедняки должны взбираться по отвесной стене, или проталкиваться по черной лестнице, или даже, черт возьми, проползать через любые лазейки, невзирая на то, насколько эти лазейки узки и грязны, лишь бы они вели кверху.
Страхи и опасения юного возраста не оставляют некоторых людей до конца жизни.
Я могу перенести бедность, но не позор, пренебрежение, но не надругательство.