Стивен Кинг – цитаты
(страница 18)
Он не знал, что такое одиночество по той причине, что у него никогда не было друзей. Если бы у него появился друг, а потом исчез, он, возможно, и понял бы, что такое одиночество, ну а так оно составляло самую суть его жизни.
Только настоящий мужчина готов отвечать за то, что он сделал.
Ему нравился запах книг — приятный запах, отдающий сказкой. Он иногда ходил вдоль стеллажей с книгами для взрослых, смотрел на тысячи томов и представлял себе мир, полный жизни, в каждом из них.
Одна идея зажигает тысячу свечей.
Иногда события подчиняются принципу домино. Первая кость валит вторую, вторая — третью, и пошло-поехало.
Цвет одиночества — расплывчато-красный: отраженный от мокрого асфальта свет задних фонарей автомобиля, который едет впереди тебя под проливным дождем.
Есть только одна форма жизни, более низкая, чем мужчина, избивающий женщину, и это — крыса, больная сифилисом.
Он вел себя тихо. Так тихо, что иной раз ничем не отличался от большого куска глины.
Некоторые люди слишком глупы, чтобы вовремя остановиться.
Нет хороших друзей, нет плохих друзей, есть только люди, с которыми ты хочешь быть, с которыми тебе нужно быть, и которые поселились в твоем сердце.
Возникла пауза, но отнюдь не неловкая. За эту паузу все трое стали друзьями.
Щадить — черта сильных людей.
Может быть, подумалось ему, таких вещей, как плохие или хорошие друзья, просто не существует, а друзья всегда просто друзья — те люди, которые стоят рядом плечом к плечу с тобой в трудную минуту и готовы помочь тебе. Наверное, они всегда стоят того, чтобы за них беспокоились и жили ради них, может быть, даже умирали за них, если в этом есть необходимость. Не хорошие друзья. И не плохие друзья. Просто те люди, кого тебе хочется видеть, кто занимает место в твоем сердце.
Когда пятилетнему ребенку больно, он поднимает шум на весь свет. В десять лет он тихо всхлипывает. А когда вам исполняется лет пятнадцать, вы привыкаете зажимать себе рот руками, чтобы никто не слышал ни звука, и кричите безмолвно. Вы истекаете кровью, но этого никто не видит. Вы привыкаете к отравленным плодам, растущим на дереве вашей боли.
Мы живем, чтобы давать бой каждому новому дню.
Настоящая любовь никогда не умрет.