Сирил Коннолли – цитаты

Нет боли сильнее, чем та, что причиняют друг другу влюбленные.

Долгая дружба возможна, только если каждый из друзей уважает своего товарища настолько, что ничего от него не требует.

Страх одиночества сильнее, чем страх рабства, поэтому мы женимся.

От самоубийства многих удерживает лишь страх перед тем, что скажут соседи.

Мы живем в такое безысходное время, что счастье следует скрывать, как физический изъян.

В войне полов беспечность — оружие мужчины; мстительность — оружие женщины.

Мы любим всего один раз, ибо всего только раз мы по-настоящему готовы к любви. И от того, какой окажется наша первая — и единственная — любовь, будет зависеть вся наша дальнейшая жизнь.

Литература - это то, что читается дважды; журналистика - один раз.

Лучше писать для себя и лишиться читателя, чем писать для читателя и лишиться себя.

Хозяин своих страстей — раб своего рассудка.

Наши воспоминания — это картотека, которой однажды воспользовались, а затем разбросали как попало.

Я всегда ненавидел себя в любой отдельно взятый момент. Сумма таких моментов и есть моя жизнь.

Тоска возникает оттого, что мы не реализуем своих возможностей; угрызения совести — оттого, что мы их не реализовали; тревога — оттого, что реализовать не в состоянии.

Идеальный союз мужчины и женщины подобен туго натянутому луку, и никому не дано знать, то ли тетива сгибает лук, то ли лук натягивает тетиву.

Крупный писатель создает свой собственный мир, и его читатели гордятся, что живут в этом мире. Писатель посредственный тоже может залучить читателей в свой мирок, но очень скоро он увидит, как они, один за другим, потянутся к выходу.

Тот, у кого люди вызывают любопытство, а не любовь, должен писать афоризмы, а не романы.

О характере мужчины лучше всего свидетельствует здоровье его жены.

В каждом толстом человеке сидит худой и требует, чтобы его выпустили.

Долголетие — это месть таланта гению.

Литературная репутация тонет в волне успеха.