Цитаты из книги “Семья Тибо”, Роже Мартен дю Гар

В одиночестве человек меняется. Становишься ко всему безразличен. И еще какой-то смутный страх, который ни на минуту тебя не отпускает. Ходишь, что-то делаешь, но в голове пустота. В конце концов почти перестаешь понимать, кто ты такой, и уже толком не знаешь, существуешь ты или нет.

Без труда талант — это фейерверк: на мгновение ослепляет, а потом ничего не остается.

Сколько веков пройдет еще, прежде чем нравственная эволюция — если только нравственная эволюция вообще существует — излечит человечество от врожденного преклонения перед грубой силой, от того фанатического наслаждения, которое испытывает человек, — человек как разновидность животного мира, — торжествуя с помощью насилия, с помощью насилия навязывая свое мироощущение, свое представление о жизни другим, более слабым, тем, что чувствуют иначе, живут иначе, чем он.

Именно нелепая покорность толпы делала и до сих пор делает возможным существование войн.

Политика устрашения всегда губительна. Она выводит противника из себя гораздо чаще, чем парализует.

Разве это не нелепо, разве это не бессмысленно, – что у нас, при демократическом строе и всеобщем избирательном праве, право объявления войны принадлежит правительствам?..

Принижать себя, говоря уничижительно о самом себе; разве это не та же гордыня, только притворная? Единственно что нужно – это о себе молчать. Но эта задача для человека посильна лишь в том случае, если он уверен, что о нем, на худой конец, будут говорить другие.

Правительство, решившее вовлечь свой народ в войну, всегда находит какой-нибудь способ либо подвергнуться нападению, либо выдать себя за жертву нападения.

У большинства людей потребность верить столь настоятельна, инстинктивна, что их уже не интересует, достойно ли называться верой то, во что они верят: они нарекают истиной все, к чему их влечет потребность верить.

Единственное средство помешать насилию управлять судьбой мира — это прежде всего отказаться самому от всякого насилия! Отказ убивать — это признак нравственного благородства, который заслуживает уважения.

Жизнь не имеет смысла. И ничто не имеет значения, разве только стараться быть как можно менее несчастным во время этой мимолетной побывки...

Собственно говоря, вряд ли существует религиозное мышление, коль скоро мыслить – значит прежде всего сомневаться...

Не опасайся противоречий. Они хоть и неудобны, но полезны.

Вот уж что меня злит, так это мания националистов присваивать себе монопольное право на патриотизм! Вечно они стараются прикрыть свои воинственные поползновения маской патриотических чувств. Как будто влечение к войне – это в конечном счете некое удостоверение в любви к отечеству!

Капиталистическое общество не имеет оправданий! Оно установило между людьми нелепые, возмутительные отношения!.. Это общество, где все понятия извращены, где нет уважения к личности, где единственное движущее начало – выгода и мечта каждого – обогащение!

Государство, которое присвоило себе право насиловать совесть тех, кем оно управляет, не может рассчитывать на их содействие.

Все на свете подчинено воздействию двух полюсов. Значит, истина всегда двулика?

Нет ничего более страшного, чем войти в жизнь, не чувствуя ни к чему сильного призвания. Разве только одно хуже: войти в жизнь с ложно понятым призванием.

Есть два рода патриотизма. Один слагается из всяческой ненависти, из всяческих предрассудков, из всех грубых антипатий, питаемых друг к другу народами, одичавшими под властью правительств, которые стремятся их разъединить. Существует и другой патриотизм, он слагается, напротив, из всех истин и прав, равно общих для всех народов.

Никакой прогресс не был бы возможен, если бы человек покорно сторонился греха.