Петр Чаадаев – цитаты

Иногда кажется, что Россия предназначена только к тому, чтобы показать всему миру, как не надо жить и чего не надо делать.

Бессильный враг – наш лучший друг; завистливый друг – злейший из наших врагов.

Прекрасная вещь — любовь к отечеству, но есть еще нечто более прекрасное — это любовь к истине. Любовь к отечеству рождает героев, любовь к истине создает мудрецов, благодетелей человечества. Любовь к родине разделяет народы, питает национальную ненависть и подчас одевает землю в траур; любовь к истине распространяет свет знания.

Тщеславие порождает дурака, надменность — злобу.

Прошлое уже нам не подвластно, но будущее зависит от нас.

Нет ничего легче, чем любить тех, кого любишь; но надо немного любить и тех, кого не любишь.

Есть умы столь лживые, что даже истина, высказанная ими, становится ложью.

Социализм победит не потому, что он прав, а потому, что не правы его противники.

Мы ничего не дали миру, ничему не научили его, мы продолжаем жить лишь для того, чтобы послужить каким-то важным уроком для последующих поколений.

Что нужно для того, чтобы ясно видеть? Не смотреть сквозь самого себя.

Люди воображают, что находятся в обществе, когда сходятся в городах или в других огороженных местах. Как будто тесниться один к другому, сбиваться в кучу, держаться стадом, как бараны, – означает жить в обществе.

Прошедшее определяет будущее: таков закон жизни. Отказаться от своего прошлого — значит лишить себя будущего.

Про нас можно сказать, что мы составляем как бы исключение среди народов. Мы принадлежим к тем из них, которые как бы не входят составной частью в человечество, а существуют лишь для того, чтобы преподать великий урок миру.

Люди, отмеченные провидением, всегда посылаются для всего человечества.

Русский либерал — бессмысленная мошка, толкущаяся в солнечном луче; солнце это — солнце запада.

Жить для других — значит жить для себя. Доброжелательность, бесконечная любовь к себе подобным — вот, поверьте мне, истинное блаженство; иного нет.

Я не научился любить свою родину с закрытыми глазами, с преклоненной головой, с запертыми устами. Я нахожу, что человек может быть полезен своей стране только в том случае, если ясно видит ее.

Ничто так не истощает, ничто так не способствует малодушию, как безумная надежда.

В Москве каждого иностранца водят смотреть большую пушку и большой колокол. Пушку, из которой стрелять нельзя, и колокол, который свалился прежде, чем зазвонил.

Есть люди, которые умом создают себе сердце, другие — сердцем создают себе ум: последние успевают больше первых, потому что в чувстве гораздо больше разума, чем в разуме чувств.