Мишель Уэльбек – цитаты
(страница 3)
Невозможно любить одновременно правду и наш мир. Но вы уже сделали выбор.
И если человек смеётся, если во всём животном царстве только он способен на эту жуткую деформацию лицевых мышц, то лишь потому, что только он, пройдя естественную стадию животного эгоизма, достиг высшей, дьявольской стадии жестокости.
Мёртвый поэт писать не может, отсюда необходимость оставаться живым.
Неправильно думать, будто каждый человек уникален и неповторим; я, например, не видел в себе никаких следов этой самой уникальности. Люди в большинстве случаев напрасно придают такое значение индивидуальным судьбам и характерам. Утверждение, что человеческая личность уникальна — не что иное, как возвышенный вздор.
Людской коллектив, если он насчитывает хотя бы три человека, имеет тенденцию делиться — судя по всему спонтанно — на два враждующих лагеря.
Человек в состоянии оценить себя лишь по отношению к другому. Оттого и общение становится невыносимым.
Людей можно за многое не любить, но одного у них не отнять: мы имеем дело с весьма изобретательными млекопитающими.
Увы, отсутствие желания жить не приводит автоматически к возникновению желания умереть.
Сколько ни строй из себя умудренного опытом, ни делай вид, что разобрался в жизни, — она всё равно кончается.
Иным мазохистам недостаточно того, что они сами несчастны, им надо отравить жизнь другим.
Люди живут и друг друга не видят, ходят бок о бок, как коровы в стаде; в лучшем случае бутылку вместе разопьют.
В жизни может случиться разное, но чаще всего не случается ничего.
Одиночество вдвоём — добровольный ад.
Счастья бояться не надо. Его нет.
Если бы я мог провести всю жизнь за чтением, мне ничего другого и не хотелось бы; я знал это уже в семь лет. Ткань окружающего мира ранит и отталкивает; и непохоже, чтобы ее можно было смягчить. Право же, я думаю, что мне больше подошла бы жизнь, проводимая за чтением. Но такая жизнь мне не досталась.
Если бы надо было выразить духовное состояние современного человека одним-единственным словом, я, несомненно, выбрал бы слово «горечь».
Не могу сказать, что я чувствую себя неполноценным, скорее цена окружающего мира стала для меня слишком высокой.
Потребность любить сильна в человеке, корни её достигают удивительных глубин, разветвляясь и укрепляясь в самом сердце.
Беда всего страшнее настигает нас, когда нам покажется, что возможность счастья реальна и вполне достижима.
Для современного западного человека, даже когда он в полном здравии, мысль о смерти является чем-то вроде фонового шума, заполняющего мозг по мере того, как постепенно исчезают планы и желания.
Загрузка ...