Лев Шестов – цитаты
(страница 2)

Когда человек замечает в себе какой-нибудь недостаток, от которого он никакими способами не может избавиться, ему ничего больше не остается, как объявить недостаток качеством.

Объяснённый поэт — всё равно что увядший цветок: нет красок, нет аромата — место ему в сорной куче.

Быть непоправимо несчастным — постыдно!

Русская простота и правдивость есть следствие нашей относительной малокультурности.

Совершеннолетних, ищущих указки, следует всячески клеймить и порицать. В них говорит лень и трусость.

Тем, что для нас важно и нужно, чем мы дорожим и действительно любим, мы редко хвастаем.

Убеждать людей и скучно, и трудно, и в конце концов, право, даже не нужно.

Гений, вопреки общераспространенному предрассудку, самое бестолковое, а потому и самое беспокойное существо.

Главная прелесть лучшего в его трудной достижимости.

У нас в России до сих пор продолжают смешивать чудеса с идеалами.

Негодованием можно на время подавить какие угодно запросы человеческой души.

Люди не то что не свободны, люди больше всего в мире боятся свободы.

Всякая философия есть своего рода мемуары и невольные признания философа.

"Достоевский и Ницше"

Нужно уметь все, даже смерть, использовать для целей нашей жизни.

"Апофеоз беспочвенности"

Чтобы обрести веру, нужно отказаться от разума.

Новые мысли, даже собственные, не скоро завоевывают наши симпатии. Нужно сперва привыкнуть к ним.

"Апофеоз беспочвенности"

Нужно уметь читать, а этому очень нелегко научиться: на сто грамотных людей едва ли девяносто девять понимают, что они читают.

"Апофеоз беспочвенности"

Философия должна жить сарказмами, насмешками, тревогой, борьбой, недоумениями, отчаянием, великими надеждами и разрешать себе созерцание и покой только время от времени, для передышки.

"Великие кануны"

Сплошь и рядом человек продолжает жить после того, когда он совершенно утратил способность брать от жизни то, в чем мы привыкли видеть ее сущность и смысл.

"Творчество из ничего"

Истинная свобода есть возможность. Возможность спасения там, где наш разум говорит, что все возможности кончились.