Джонатан Франзен – цитаты
(страница 3)
Страх унижения и жажда унижения неразрывно связаны.
Приватность состоит для меня не в том, чтобы прятать от других свою частную жизнь, а в том, чтобы беречься от вторжения чужих частных жизней.
Наши личности состоят из историй, которые мы о себе рассказываем.
Сатана вовсе не обаятельный образованный искуситель и не забавный краснолицый демон с вилами. Сатана – беспредельная боль, уничтожающая разум.
Журналистика — это некая псевдожизнь, псевдокомпетентность, псевдоопытность, псевдодружелюбие: овладеть темой и тут же забыть, завязать отношения и тут же порвать. Но, как и многое «псевдо», как и многие имитационные удовольствия, она очень сильно затягивает.
Если у тебя нет денег, ты все яростней цепляешься за свои права.
Счастливые люди не лгут.
Жизнь – хрупкая вещь, ее можно раздавить, если слишком крепко за нее держаться.
Историю можно рассказать, уложившись в сто сорок знаков: мы извлекаем из земли углерод и отправляем в атмосферу углекислый газ, и если мы не прекратим этим заниматься, нам будет хреново.
Цивилизация держится на самоограничении.
Я потому сюда прихожу, что здесь – это нигде. Приятно побыть нигде.
Был человеком широкой души: в ней для всех хватало ненависти.
Планета Земля, какой мы ее сейчас знаем, напоминает больного тяжелой формой рака.
Никто не я, кроме меня.
Может быть, в этом-то и заключена суть сумасшествия: предохранительный клапан, уберегающий от невыносимого давления тревоги.
Саморазрушительное поведение - признак чересчур серьезного отношения к себе.
Даже в несчастье можно обрести утешение – если только несчастье подлинное.
Вы уже так приучены к несчастью, вы уже настолько сроднились с фаталистическим взглядом писателя на мир, что момент обыкновенного мира и доброты воспринимается как проявление божественной благодати.
Я просто стараюсь не задумываться о некоторых вещах – иначе у меня разорвется сердце.
Свой язвительный скепсис Освальд искупал тем, что по уровню самооценки напоминал ослика Иа-Иа.
Загрузка ...