Бернард Шоу – цитаты
(страница 11)

Пессимист – это человек, который живет с оптимисткой.

Вы видите вещи и говорите: "Почему?". Но я мечтаю о вещах, которых никогда не было, и я говорю: "Почему нет?"

Я никогда не был высокого мнения о смелости дрессировщиков львов. Внутри клетки они, по крайней мере, защищены от людей.

Так бывает довольно часто: главную трудность представляет не главная роль.

Дайте суеверному человеку науку, и он превратит ее в суеверие.

Дождь льет с упорством, уму не постижимым, и воздух настолько пронизан сыростью, что крыша над головой представляется всего лишь данью человеческим условностям.

Я стал литератором потому, что автор редко встречается со своими клиентами и не должен прилично одеваться.

Бюрократия состоит из наемных служителей, аристократия — из идолов, а демократия — из идолопоклонников.

Интерес человека к миру — это просто переизбыток его интереса к самому себе.

Мне по вкусу вегетарианский образ жизни, вот уж полвека он источник моей молодости. Но этим я не хочу сказать, что каждый, кто ест капусту и свеклу может сравняться с неким Бернардом Шоу. Это было бы чересчур оптимистично...

Мир любит чудеса и героев.

Научиться законам жизни — значит испытать целый ряд унижений, — всё равно как обучаться катанию на коньках. Единственный выход — смеяться над собой вместе с зеваками.

Мне никогда не требуется думать, в какой форме выразить ту или иную мысль, слова сами приходят ко мне вместе с мыслью; но я весьма часто бываю вынужден тщательно обдумывать мысль, чтобы вернее ее выразить; и как только у меня формируется определенное мнение, все тут же оказывается сказано само собой... А когда я пытаюсь поиграть словами как бубенцами, они перестают приходить.

О, если бы люди обладали достаточной скромностью, чтобы верить в себя!

Самое худшее вот в чем. Так как человек по большей части мысленно представляет себя таким, каким его описывают в книгах, то он в конце концов приемлет ложное представление о себе самом, которое навязывает ему литература, и исходит из него в своих поступках.

Предположим, что мир — это только одна из шуток господа бога. Разве поэтому не стоит превратить его из плохой шутки в хорошую?

Вы хотите узнать мое мнение о пьесе, когда я не знаю даже имени автора?

Реформатор, для которого мир недостаточно хорош, в конце концов оказывается рядом с человеком, который недостаточно хорош для этого мира.

Школьник, употребляющий своего Гомера на то, чтобы пустить его в голову товарищам, делает из него, быть может, наиболее разумное и безопасное употребление.