Артур Конан Дойл – цитаты
(страница 4)
Из всех ошибок, которые только можно было совершить, вы не упустили ни одной.
Когда два пути, по которым развивалась мысль, скрещиваются, точка пересечения дает максимальное приближение к истине.
Работа — лучшее противоядие от горя.
Есть такие деревья, Уотсон, которые растут нормально до определённой высоты, а потом вдруг обнаруживают в своём развитии какое-нибудь уродливое отклонение от нормы. Это часто случается и с людьми.
Чем проще преступление, тем труднее докопаться до истины.
Ничто так не обманчиво, как слишком очевидные факты.
В необычности почти всегда ключ к разгадке тайны.
Мы не вольны в нашей любви, но управлять своими поступками в нашей власти.
Однако ревность иногда совершенно меняет характер человека.
Теперь у нас осталась неразгаданной только одна проблема — как мы будем убивать время в эти темные осенние вечера.
Женщина остается для нас, мужчин, совершенной загадкой. Она может придать забвению или хотя бы принять на веру прошлое, пусть даже тяжкое, преступление, и в то же время терзать себя из-за сущего пустяка.
Бывало, говорит-говорит он о ком-нибудь этаким сладким голосом, а потом вдруг взглянет пристально и скажет: «А через месяц он умер».
Театр потерял в моем лице ровно столько, сколько выиграло правосудие.
— Не может быть, Холмс, вы шутите!
— Даже при моем отсутствии юмора я мог бы придумать лучшую шутку.
— Я не раз убеждался, что в его безумии есть метод.
— Скорее, в его методе есть безумие.
В искусстве раскрытия преступлений первостепенное значение имеет способность выделить из огромного количества фактов существенные и отбросить случайные. Иначе ваша энергия и внимание непременно распылятся вместо того, чтобы сосредоточиться на главном.
Сейчас же приходите, если можете. Если не можете, приходите все равно.
Он был человек привычек, привычек прочных и глубоко укоренившихся, и одной из них стал я.
В этом жестоком мире хуже всего, когда зло совершается умным человеком.
Она симпатизировала ему за удивительную мягкость и вежливость в обращении в женщинами. Он не любил женщин и не верил им, но держался с ними всегда по-рыцарски учтиво.