Антон Павлович Чехов – цитаты
(страница 12)
Водка бела, но красит нос и чернит репутацию.
Женщине легче найти многих мужей, чем одного.
Призвание всякого человека в духовной деятельности — в постоянном искании правды и смысла жизни.
Мы высшие существа, и если бы в самом деле мы сознали всю силу человеческого гения и жили бы только для высших целей, то в конце концов мы стали бы как боги. Но этого никогда не будет — человечество выродится и от гения не останется и следа.
— Скажите, отчего вы живете так скучно, так не колоритно?
Так помнить может только тот, кто любит.
В человеке должно быть всё прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли.
- Мы отдохнём! Мы услышим ангелов, мы увидим всё небо в алмазах, мы увидим, как всё зло земное, все наши страдания потонут в милосердии, которое наполнит собою весь мир, и наша жизнь станет тихою, нежною, сладкою, как ласка. Я верую, верую...
Он столкнул с неба свою тусклую звезду, она закатилась, и след её смешался с ночною тьмой; она уже не вернётся на небо, потому что жизнь даётся только один раз и не повторяется.
И кто ищет спасения в перемене места, как перелетная птица, тот ничего не найдет, так как для него земля везде одинакова.
Суета сует, внешнее и внутреннее презрение к жизни, страданиям и смерти, уразумение, истинное благо - все это философия, самая подходящая для российского лежебока. Видите вы, например, как мужик бьет жену. Зачем вступаться? Пускай бьет, все равно оба помрут рано или поздно; и бьющий к тому же оскорбляет побоями не того, кого бьет, а самого себя.
Дочь моя Наташенька просила Вас, чтоб Вы с собой какие-нибудь умные книги привезли. Она у меня эманципе, все у ней дураки, только она одна умная.
Этого не может быть, потому что этого не может быть никогда.
Одним словом, никогда человек не бывает доволен тем, что у него есть.
Пока я не любил, я сам тоже отлично знал, что такое любовь.
Женщина это молот, которым дьявол размягчает и молотит весь мир.
А бывают минуты, за которые можно отдать месяцы и годы!
Издевательство над чужими страданиями не должно быть прощаемо.