Карлос Кастанеда – цитаты
(страница 2)
Люди говорят нам с момента нашего рождения, что мир такой-то и такой-то и всё обстоит так-то и так-то. У нас нет выбора. Мы вынуждены принять, что мир именно таков, каким его нам описывают.
То, что определяет наш путь, называется личной силой. Личность человека - это суммарный объём его личной силы. И только этим суммарным объёмом определяется то, как он живёт и как умирает.
Беспокойство неизбежно делает человека доступным, он непроизвольно раскрывается. Тревога заставляет его в отчаянии цепляться за что попало, а зацепившись, он уже обязан истощить либо себя, либо то, за что зацепился.
Пока человек чувствует, что наиболее важное и значительное явление в мире - это его персона, он никогда не сможет по-настоящему ощутить окружающий мир. Точно зашоренная лошадь, он не видит в нем ничего, кроме самого себя.
Люди, как правило, не отдают себе отчета в том, что в любой момент могут выбросить из своей жизни всё что угодно. В любое время. Мгновенно.
Единственный по-настоящему мудрый советчик, который у нас есть, - это смерть. Каждый раз, когда ты чувствуешь, как это часто с тобой бывает, что всё складывается из рук вон плохо и ты на грани полного краха, повернись налево и спроси у своей смерти, так ли это. И твоя смерть ответит, что ты ошибаешься, и что кроме её прикосновения нет ничего, что действительно имело бы значение. Твоя смерть скажет: "Но я же ещё не коснулась тебя!"
Искусство воина состоит в сохранении равновесия между ужасом быть человеком и чудом быть человеком.
Когда ты в нетерпении или раздражен - оглянись налево и спроси совета у своей смерти. Масса мелочной шелухи мигом отлетит прочь, если смерть подаст тебе знак, или если краем глаза ты уловишь её движение, или просто почувствуешь, что твой попутчик - всегда рядом и всё время внимательно за тобой наблюдает.
Весь фокус в том, на что ориентироваться... Каждый из нас сам делает себя либо несчастным, либо сильным. Объём работы, необходимой и в первом, и во втором случае, - один и тот же.
Всю личную историю следует стереть для того, что бы освободиться от ограничений, которые накладывают на нас своими мыслями другие люди.
Твои действия, равно как и действия твоих ближних, имеют значение лишь постольку, поскольку ты научился думать, что они важны.
То, что воин называет волей, есть сила внутри нас самих. Это не мысль, не предмет, не желание. Воля — это то, что заставляет воина побеждать, когда его рассудок говорит ему, что он повержен. Воля — это то, что делает его неуязвимым. Воля — это то, что позволяет шаману пройти сквозь стену, сквозь пространство, в бесконечность.
Обычный человек слишком озабочен тем, чтобы любить людей, и тем, чтобы его любили. Любить людей или быть любимым ими — это ещё далеко не всё, что доступно человеку.
Воин должен прежде всего знать, что его действия бесполезны, но он должен выполнять их, как если бы он не знал об этом. Это то, что шаманы называют контролируемой глупостью.
Глаза человека предназначены для выполнения двух функций: одна из них — видеть энергетические потоки Вселенной, а другая — "смотреть на вещи в этом мире". Ни одна из них не является лучше или важнее другой, но тренировать глаза только для смотрения — это постыдная и бессмысленная потеря.
Вещи, которые делают люди, ни при каких условиях не могут быть более важными, чем мир.
Любой путь - лишь один из миллиона возможных путей. Есть ли у этого пути сердце? Если есть, то это хороший путь; если нет, то от него никакого толку. Один путь делает путешествие по нему радостным: сколько ни странствуешь - ты и твой путь нераздельны. Другой путь заставит тебя проклинать свою жизнь. Один путь дает тебе силы, другой - уничтожает тебя.
Страх — первый неизбежный враг, которого человек должен победить на пути к знанию.
Человек идет к знанию так же, как он идет на войну - полностью пробужденный, полный страха, благоговения и безусловной решимости. Любое отступление от этого правила - роковая ошибка.
Я никогда ни на кого не сержусь. Ни один человек не может сделать ничего такого, что заслуживало бы такой моей реакции. На людей сердишься, когда чувствуешь, что их поступки важны. Ничего подобного я давно не чувствую.
Загрузка ...