Иосиф Бродский – цитаты
(страница 6)

Старайтесь быть добрыми к своим родителям. Если вам необходимо бунтовать, бунтуйте против тех, кто не столь легко раним. Родители — слишком близкая мишень; дистанция такова, что вы не можете промахнуться.

Человек приносит с собою тупик в любую точку света.

Да все,
все люди друг на друга непохожи.
Но он был непохож на всех других.

Боюсь, тебя привлекает клетка,
и даже не золотая.
Но лучше петь, сидя на ветке;
редко поют, летая.

Вообще система вас угробить может только физически. Ежели система вас ломает как индивидуума, это свидетельство вашей собственной хрупкости.

Нам дружно всем не нравится эпоха.
Не вовремя! Мы поздно родились!
Но умирать наверно тоже плохо,
Поэтому мы выбираем жизнь.

Я ищу. Я делаю из себя человека.

Изучать философию следует, в лучшем случае, после пятидесяти. Выстраивать модель общества — и подавно. Сначала следует научиться готовить суп, жарить — пусть не ловить — рыбу, делать приличный кофе. В противном случае, нравственные законы пахнут отцовским ремнем или же переводом с немецкого.

На место преступления преступнику ещё имеет смысл вернуться, но на место любви возвращаться бессмысленно.

Кровь моя холодна.
Холод ее лютей
реки, промерзшей до дна.
Я не люблю людей.

Сознание собственной исключительности, имейте в виду, также подрывает вашу уникальность, не говоря о том, что оно сужает ваше чувство реальности до уже достигнутого.

Постараюсь навек сохранить этот вечер в груди.
Не сердись на меня. Нужно что-то иметь позади.

То, что делают ваши неприятели, приобретает своё значение или важность оттого, как вы на это реагируете. Поэтому промчитесь сквозь или мимо них, как если бы они были жёлтым, а не красным светом.

Нет одиночества больше, чем память о чуде.

Значит, нету разлук.
Существует громадная встреча.
Значит, кто-то нас вдруг
В темноте обнимает за плечи.

Ты — никто, и я — никто. Вместе мы — почти пейзаж.

Это абсурд, вранье:
череп, скелет, коса.
«Смерть придет, у нее
будут твои глаза».

Квадраты окон, сколько ни смотри
по сторонам. И в качестве ответа
на «Что стряслось» пустую изнутри
открой жестянку: «Видимо, вот это».

Говорить о жизни — все равно что кошке ловить свой хвост. Невыносимо трудно.

Жизнь очень быстро превращается в какой-то Невский проспект. В перспективе которого все удаляется чрезвычайно стремительно. И теряется — уже навсегда.